Война чужая, война моя ФОТОРЕПОРТАЖ

Вечером минувшей субботы, во время шумного праздника по случаю Дня рождения Челябинска, я вдруг поймал себя на мысли, что разлюбил фейерверки. Начисто и, наверно, надолго. Уж больно треск петард похож на разрыв близко упавшей 120-миллиметровой мины, а звук взлетающего салютного заряда - на шелестящий свист проходящей где-то над головой ракеты от реактивной установки "Град". Зрелище, способное удивить и поразить привыкшего к мирной жизни человека, никак не радует того, кто недавно вернулся с войны. С той, которая уже несколько месяцев идет на Донбассе.

Мысль банальная, часто повторяемая, но верная: в экстремальных условиях человек невольно переосмысливает многие ценности. Здесь, на гражданке, тебя злит даже кратковременное отключение горячей воды, но во время боевых действий на такую мелочь никто не обращает внимания - там воды зачастую нет вообще, равно как и телефонной связи, интернета, электричества и массы других привычных нам удобств. Мерилом материальных ценностей на передовой становится не рубль, не гривна, даже не доллар или евро, а граната, банка сгущенки, бронебойный или трассирующий патрон, хороший нож. А настоящий товарищ не тот, кто на недавнем корпоративе за рюмкой водки поклялся тебе в вечной дружбе, а молчаливый парень, который под обстрелом помог дотащить до спасительной «зеленки» тяжеленный гранатомет.

Таких ребят в ополчении Донбасса и Луганщины - абсолютное большинство. Это я без всякой натяжки заявляю, потому что видел сам. Они разные: замкнутые и любящие побалагурить, равнодушные к выпивке и ищущие любого предлога, чтобы обойти обязательный для прифронтовой полосы сухой закон, подчеркнуто законопослушные и имеющие за плечами не один "привод". Но есть то, что их объединяет. Все они - люди сугубо мирных и созидательных профессий: водители, шахтеры, строители-шабашники, пекари, врачи... Невеселый парадокс заключается в том, что все они сегодня вынуждены не созидать, а разрушать. Поэтому горноспасатель стал снайпером, актер-кукольник - минометчиком, проходчик - сапером, а шофер-дальнобойщик - наводчиком станкового гранатомета. Когда их спрашиваешь, почему они сделали такой выбор, эти люди сначала удивляются наивности вопроса, а потом отвечают: "Не хочу, чтобы на моей родной земле кто-то указывал, на каком языке мне думать и говорить, на каком наречии общаться со своими детьми". О чем мало кто из них распространяется - так это о личных претензиях к нынешней киевской власти. Не распространяются, потому что тяжело: у пулеметчика с позывным Джон в Донецке погиб брат, у разведчика Лютого украинская артиллерия сравняла доставшийся от деда дом, у семьи связиста Лося "правосеки" собираются конфисковать квартиру - за то, что он оказался в рядах "сепаратистов-террористов". Личные счеты есть почти у каждого, о них парни с нашивками "Ополчение Донбасса" помнят каждый день, каждую минуту.

С луганскими и донецкими парнями более или менее ясно. Но что заставляет российских добровольцев ехать на полыхающий восток Украины? Возьму на себя смелость утверждать: ощущение личной причастности к происходящему на землях Новороссии. В свое время, работая корреспондентом в таких горячих точках, как Нагорный Карабах и Чечня, я и в мыслях не держал взять в руки оружие. В случае же с Украиной, начиная с мая-июня, стало вызревать стойкое понимание гражданского противостояния в соседнем государстве, как аналога испанских событий второй половины 30-х годов. Это когда знаешь: если сегодня ТАМ не остановить рост раковой опухоли, завтра метастазы проявятся ЗДЕСЬ, рядом с твоим домом. И тогда они точно коснутся твоих близких - так что передергивать затвор калаша придется уже твоим детям, твоим внукам.

Какой кровью, какой болью, какими жертвами обернулось поражение антифашистских сил в Испании, мы знаем. Именно поэтому в конце июля я и сел в поезд с билетом, в котором в качестве места назначения значился южнорусский город Каменск-Шахтинский. А потом были новороссийские шахтерско-металлургические Перевальск, Алчевск, Зоринск... И были 37 дней войны в настоящей интербригаде, а точнее, в отдельном разведовательно-диверсионном взводе, плечом к плечу с надежными и сильными парнями - как с коренными представителями Донбасса, так и с казахами, башкирами, белорусами, сербами. На стыке Луганской и Донецкой областей мы вместе сидели в засадах и ходили в ночной поиск, вместе травили анекдоты на перекурах и хлебали надоевший постный борщец, вместе отбивались от "укроповсих" броневиков и хоронили погибших товарищей. А еще вместе взрывали железнодорожные стрелки, чтобы противник не подвозил со стороны Харькова новые танки - да простят мне такое кощунство южноуральские железнодорожники, в декабре 2013-го доверившие челябинскому журналисту быть одним из олимпийских факелоносцев. Кажется, мы говорили о парадоксах войны? Это как раз один из них.

Подозреваю… Нет, точно знаю, какую волну возмущения вызовет мой поступок у наших "западников", борцов за евроценности. У тех самых, которые защиту россиянами попавших в беду соотечественников считают немыслимой только потому, что за это выступает их главный враг - Владимир Путин. Странная логика интернет-либералов (а может, просто политическая мода такая?) диктует: выступай против всего, что делает ВВП и это даст тебе право называться "истинным патриотом". Но давайте вспомним не такое уж давнее прошлое нашей страны. Власовцы, воюя на стороне Гитлера и вонзая нож в спину собственного народа, тоже утверждали, что действовали во благо Отечества - хотя бы потому, что выступали против Сталина. Но как ни жонглируй фамилиями и понятиями, а в нашей истории они все равно остались не борцами за правое дело, а предателями.