Будем помнить: 65 лет назад в Челябинской области на комбинате «Маяк» произошла авария

29 сентября 1957 года – дата аварии на ПО «Маяк». Об этом трагическом событии долгое время ничего не говорили, теперь – это повод вспомнить, какой ценой создавался «ядерный щит» страны. Упоминание взрыва стало возможным лишь в середине 80-х годов.

А произошло следующее: на радиохимическом заводе секретного ядерного объекта взорвалась емкость для хранения радиоактивных отходов. В окружающую среду были выброшены 20 миллионов кюри, из них большая часть осела в производственной зоне. Часть же - в виде радиоактивного облака пошла на северо-восток, образуя Восточно-Уральский радиоактивный след. Он «задел» уральские области – Челябинскую, Свердловскую, Тюменскую и Курганскую.

«Уже к вечеру 29 сентября были проведены первые радиационные обследования. Было выявлено, что ситуация архисложная. Вопрос стоял так: можно ли дальше эксплуатировать предприятие? Было решено: комбинат находится в сложном положении, но должен эксплуатироваться. Речь шла не только о том, что нельзя остановить его работу. Было понятно, что если человек покинет предприятие, это может принести гораздо больший вред, чем сама авария», - комментируют спустя много лет ту чрезвычайную ситуацию на предприятии.

Более всего загрязнению подверглись Каслинский, Кунашакский и Аргаяшский районы Челябинской области. Жителям пришлось покидать обжитые места - из этих районов было переселено более 10 тысяч человек. Тысячи квадратных километров на долгие годы были выведены из хозяйственного пользования. Те, кому пришлось стать невольным свидетелем последствий той аварии, вспоминали:

«Переселенцы сначала проходили санитарную обработку. Снимали одежду, обувь и белье. Все это отвозилось в приготовленные заранее ямы, обливалось керосином или нефтью и закапывалось в землю. После прохождения санпропускника людям выдавали новую чистую одежду, обувь, полотенца и другие необходимые вещи. Трагичной была судьба коров и домашних животных. Сразу же после замера радиации солдаты загоняли их в силосные ямы и расстреливали, это угнетающе действовало на людей, лишившихся и дома, и скота».

Об этом в документальном фильме о «Маяке», показанном как-то на канале «Культура», так вспоминал Борис Брохович, один из директоров химкомбината «Маяк»: обувь и одежду забирали у людей и сжигали. Вспомнил он об уничтожении животных – коров, кошек, собак. Их расстреливали и засыпали бульдозером. Все это, конечно, сопровождалось плачем, криками хозяев животных.

Радиоактивное облако прошло над заводом и затем охватило 20 тысяч квадратных километров, где проживало около полумиллиона человек, которые ничего о случившемся не знали, рассказал в документальном телефильме Брохович.

В магазинах закрытого города поставили приборы для определения уровня радиации, город отмывали водой с маргацовкой, вспоминал ветеран «Маяка».

Нужно было принимать решение – выселять людей или оставить все, как есть. И ждать – но ничего хорошего дождаться в той ситуации было нельзя.

А люди на самом предприятии продолжали работать. И не могли ничего говорить о случившемся – это была тайна на многие годы.

Работа строилась на химкомбинате более разумно, чем на Чернобыле, скажет в документальном фильме инженер предприятия Евгений Рыжков. Он отметит, что на «Маяке» не было такого, как позже на Чернобыле, где людей «бросили», по сути, прямо на смерть. «Здесь работали профессионалы», - отметит он.

После Чернобыля будет раскрыта еще одна тайна «Маяка» - станет можно говорить о том, что происходил слив радиоактивных отходов в реку Теча. Когда принималось об этом решение, считали, что река течет в сторону Ледовитого океана, постепенно все сбросы растворятся и не принесут особого вреда. Но, оказалось, все, что сбрасывалось, оседало на дне реки и перемешивалось с илом.

Спустя годы в России был принят Закон «О социальной защите граждан Российской Федерации, подвергшихся воздействию радиации вследствие аварии в 1957 году на производственном объединении «Маяк» и сбросов радиоактивных отходов в реку Теча».

Оглядываясь на события того времени, многие эксперты считают, что при ликвидации последствий аварии жёсткая административная система управления позволила оперативно решать задачи по обеспечению безопасности.

До установления снежного покрова, в короткие сроки была налажена безопасная работа комбината, выработаны меры по контролю урожая и безопасности населённых пунктов, попавших в зону «следа».

Считается, что персонал, работавший непосредственно в очаге аварии, получил серьёзное воздействие радиации, однако в пределах допустимых, установленных на тот период нормативов и значений. Подчеркивается: тогда многие вопросы организационно-нормативного характера решались в стране впервые.

В последние годы для устранения негативных последствий первого атомного проекта предусмотрены мероприятия, реализованные на «Маяке» в рамках специальной Федеральной программы.

Недавно пересмотрел в интернете документальный фильм Александра Сладкова «Атомная осень 57-го». Фильм этого ныне известного военного корреспондента был снят десять лет назад, наверное, сейчас появились какие-то новые факты и детали о событиях тех сентябрьских дней на Урале.

Но актуальными остаются слова из фильма о том, что в нашей истории отмечены великие достижения и огромные жертвы. И мы должны помнить все – и великое, и трагическое, чтобы исключить всякую возможность повторения атомной беды.

Это слова из фильма об «атомной осени 57-го года» на Южном Урале.

А те трагические события - повод вспомнить, какой ценой создавался «ядерный щит» страны.