Спектакль в стиле «манга» и «тактильный» спектакль: Детская филармония Южного Урала готовится к новому сезону

Для людей, далёких от музыки, филармония ассоциируется со строгими костюмами, серьезными лицами, сверкающими люстрами и академическим исполнением. Но будьте готовы распрощаться с такими устаревшими представлениями, если надумаете заглянуть в Детскую филармонию Южного Урала. Здесь, в пространстве неизменно прекрасного классического искусства, можно увидеть барабанное шоу, помедитировать под этническую музыку и отдохнуть под «лайтовый» джаз. И всё это – как и положено, на высоком профессиональном уровне.

Каким будет новый сезон и чего ждать от молодого и креативного коллектива, рассказала директор концертного учреждения Татьяна Денисова. Среди самых необычных проектов – Новогодний музыкальный спектакль в стиле «мангА», рок-хиты на виолончелях и «тактильный» инклюзивный спектакль.

- Татьяна Олеговна, Детской филармонии исполняется один год. Можно ли сказать, что, несмотря на столь юный возраст, она уверенно стоит на ногах?

- Если быть точным, мы же всё равно считаем от того периода, когда Детская филармония здесь и была исторически – это 90-е годы. И до 2008 года она очень даже полноценно функционировала, потом она приобрела статус аварийного здания и 13 лет стояла закрытой. Вот получается, что мы отмечаем год после реконструкции. Год назад, девятого сентября, филармония была заново открыта. Как птица Феникс, восстала из пепла (улыбается). И для нас этот год очень важный, потому что сейчас, возродившись, филармония выполняет расширенный круг задач. Мы сосредоточены на трёх направлениях: у нас есть концертная деятельность, есть детские творческие студии и Школа исполнительского мастерства. Это три кита, образно выражаясь, на которых мы базируемся. И все эти векторы, конечно, были изначально простроены. За два года до этого мы начали работу над концепцией и определяли: «Мы вообще чем будем отличаться?», «Чем мы такие особенные?», «Как бы нам не стать случайно школой искусств». И в первое время, кстати говоря, в сознании людей и было: «А вы что там – ДШИ?». У многих не было ясности, что такое детская филармония и чем она занимается. Я надеюсь, что за этот год мы смогли это прояснить.

- «Первый кит» - это концерты, а на кого они рассчитаны – на взрослых или детей?

- Наша концертная деятельность направлена на семейную аудиторию. Здесь мы стараемся, чтобы каждая возрастная группа была правильно определена в свой концертный продукт. Нельзя всех детей равнять под одну гребёнку. Ребёнок в 3+ и 6+ - это совсем разные дети с разными возможностями восприятия, своими возрастными особенностями. Поэтому у нас есть программы для совсем маленьких деток до полутора лет (на них приходят и беременные мамы с такими ребятишками). У нас есть программа для детей от трех до пяти лет. Есть программы, которые может понять только ребёнок старше шести лет – исключения бывают, но не в массовом порядке. И сейчас мы сосредоточились над созданием продукта для подростков, ребят старше 12 лет. Вообще, сейчас все бьются над этой задачей - как привлечь их в концертные залы, в театры.

- Вам удалось придумать?

- Мы создали абонемент «Плэйлист тинейджера», когда в концертах берётся более современный репертуар – саундтреки из кинофильмов, компьютерных игр – то есть то, что подростку понятно, то, что он слушает сегодня. И в исполнении, например, джазового оркестра эта история приобретает новое звучание. Мы надеемся, что нам удастся таким образом ребят привлечь. В этом году мы также запустили проекты, завязанные на школьной программе по литературе. В прошлом году делали пилотный. Взяли некоторые произведения и посмотрели на них с точки зрения музыки, которая в них есть. Иногда автор даёт прямые ссылки на композиции, иногда в описании есть какая-то музыка, и указывается её характер. Тогда наши музыковеды подбирают такие произведения, которые отвечают этому описанию. И роман Михаила Булгакова или Льва Толстого вдруг начинает «звучать». Мы приглашали один класс с его руководителем – разбирали «Мастер и Маргариту». И этот опыт всем показался интересным – ребята, которые читали, признались, что после этого им хочется ещё раз вернуться к роману, а те, кто не читал, сказали, что теперь во время прочтения они будут обращать внимание и на скрытую музыку в произведении.

- А ребятам рассказывали, почему здесь звучит именно такая музыка? Или они послушали – и пошли?

- Конечно, это диалог «музыковед и зритель». Это, безусловно, включение вокалистов и музыкантов. Если это романс, то он исполнялся. Если это музыка, то она звучала, и при этом музыковед поясняет «А вы помните такого персонажа? Вот так его описывает Булгаков, вот такие даёт ему характеристики и эпитеты. Музыковед даёт и отсыл исторический: «А это, мы понимаем, вот такой период, когда, например, были очень популярны марши, и вот это произведение того периода». Мы говорим о том, что музыка нас окружает и она действительно везде. И это тоже способ привлечь внимание в зал, привлечь их внимание к музыке и классической в том числе. После этой встречи ребята сами предложили «озвучить» произведения Николая Гоголя.

- «Вия», наверно?

- Конкретных названий они не называли, но сказали: «Вот Гоголя было бы интересно услышать», потому что им в принципе всё мистическое нравится. Будем сейчас над этим работать (улыбается). Для нас это ведь тоже новое поле, интересная творческая задача и для музыкантов, и для режиссёров.

Мы продолжаем фестиваль современных исполнительских искусств. В рамках этого фестиваля мы в течение года привозим молодых артистов, которые работают либо на стыке жанров, либо в каком-то переложении, или у них есть интересный экспериментальный репертуар. Пытаемся таких искать. Не всегда это просто… но выискиваем.

- А кого удалось найти?

- В рамках этого проекта у нас было барабанное шоу. Вроде кажется, что это чистое зрелище, шоу, но нет – оказался очень интересный продукт, интересна сама музыка и то, как ребята работают с ударными инструментами. Они брали и классические произведения, перекладывали их. Что-то из этого было «попсовое», но тем не менее. Концерт прошёл просто восхитительно, и зрители были в полнейшем восторге! Был эксперимент с этнической музыкой – мы приглашали музыкантов, которые работают с разными этническими инструментами. Это был концерт-медитация.

- Медитация в филармонии?! Звучит необычно.

- Да, он так и назывался. Потом мы привозили московское LRK Trio. Это «топовые» молодые джазовые музыканты. У них музыка, конечно, очень «лайтовая». Кто-то из коллег старшего поколения даже сказал: «Это не моё», а кто-то: «Ой, а мне, наоборот, понравилось». Современная же музыка, как говорят профессионалы, в отличие от композиторов прошлого, позапрошлого века, очень простая, и даже «слишком понятная». Её нельзя назвать лёгкой, но современный человек вообще не очень хочет усложнять свою жизнь, он хочет быть «на лайте», как говорят. Поэтому логично, что такая музыка появляется.

- На такие экспериментальные концерты приходит только молодой зритель?

- Да разный. Были даже родители с детьми шести лет: ребёнок любит этническую музыку, и мама решила привести его к нам, в филармонию.

- Филармония – всё-таки академическое концертное учреждение, вы предъявляете к выступающим у вас музыкантам особые требования?

- Когда мы приглашаем артистов, мы, конечно, не вмешиваемся в их программу. Они понимают, где они будут выступать, какая будет зрительская аудитория, и предлагают нам программу согласно вот этому запросу. Мы с вами знаем, что существует много коллективов роковой направленности, или сейчас инди-рок популярен, или музыка на стыке жанров. Мы, например, всё пытались рэпера какого-нибудь к нам пригласить. Ведь как бы мы к нему не относились, это сегодня модное направление в творчестве. И мы понимаем, что рэп тоже разный. И поскольку мы всё-таки Детская филармония, находимся в несколько другом поле, то мы можем допускать некие эксперименты в музыкальном пространстве. Концертные залы такие, как зал Сергея Прокофьева, зал органной музыки «Родина», это, конечно, уже залы, которые, «обязывают». Это не значит, что на этих сценах нет экспериментов – тоже есть, но есть постулаты, которые мы не нарушаем. Это не к тому, что классическая музыка консервативна. Нет, наши художественные руководители готовы к эксперименту, и они все высочайшие профессионалы.

- Поэтому концертные программы на этих площадках проходят более тщательный отбор?

- Да, какие-то вещи они себе не позволят – это просто не их уровень.

- А чем закончилась история с поиском рэпера?

- Появились новые обстоятельства: тех, кого мы хотели, сейчас, к сожалению, уже невозможно пригласить по разным объективным и субъективным причинам. Но ничего… сейчас мы ведём переговоры с квартетом виолончелистов, которые играют рок-хиты. Смотрим, слушаем, насколько это будет интересно, востребовано, советуемся с нашими старшими коллегами. С учётом того, что эти ребята, возможно, выступают больше на клубных площадках. Но они выступают и в концертных залах. Просто везде разный контекст, разная подача.

- «Второй кит», на котором стоит Детская филармония, это студии. Расскажите, пожалуйста, кто туда может попасть?

- Детские творческие студии – особое наше ядро, и по факту - вот та самая эксклюзивность, о которой мы заявляем. Чем наша детская филармония отличается от других филармоний страны? Мы не просто занимаемся концертной деятельностью. Мы сейчас создали студии, которые являются дублёрами профессиональных коллективов Челябинской государственной филармонии. В эти студии попадают дети, которые проходят прослушивания, и обязательное условие – они должны заниматься в ДШИ. Мы не обучаем детей музыке с точки зрения базы музыкальных знаний, мы даём детям концертный опыт, готовим к профессии профессионального артиста. Поэтому у нас все процессы называются репетиции. Кроме того, что дети готовят программу, у них есть занятия по актёрскому мастерству, по сцендвижению (где это необходимо), есть спецкурс «Образ артиста», где детей учат, как себя готовить к выступлениям, как девочке сделать причёску, макияж. Потому что мы точно знаем: с артистами не ездят гримёры (улыбается). Конечно, с некоторыми и ездят, но в основном, артист всё делает сам. У него должен быть хороший вкус, чувство стиля, умение себя собрать, умение себя преподнести.

- А для чего музыканту, не эстрадной звезде, а человеку, занимающемуся классическим искусством, это нужно?

- Потому что просто хорошо играть, или, как сказал выдающийся дирижёр Юрий Башмет, «хорошо извлекать ноты из инструмента» недостаточно – должна быть ещё энергия, должен быть в глазах блеск. Хороший артист – он артист и с точки зрения того, как он себя подаёт, и с точки зрения, как он играет. Всё это работает вкупе. И второй момент, который для нас важен: мы этим ребятам показываем перспективу профессионального развития.

- То есть уже с детских лет погружаете в профессию?

- Да, у наших ребят уже есть совместные работы со взрослыми профессиональными коллективами. Например, наш детский хор участвовал в концерте с Камерным хором им. В. Михальченко. Это очень вдохновляющая история – играть с артистами такой величины. В прошлом году на открытии филармонии Игорь Михайлович Бутман играл с нашими ещё тогда «птенцами» - эстрадно-джазовым оркестром, которые всё лето готовились, жутко волновались. Всем известный пианист-виртуоз Денис Мацуев, послушав наш детско-юношеский симфонический оркестр, предложил совместное выступление. Мы видим перспективы для развития детей, и для нас важно, чтобы родители это тоже увидели – что нужно продолжать музыкальное образование, поступать в высшие учебные заведения и оставаться в регионе. Если глобально, то хотелось бы, чтобы наши творческие кадры не разъезжались по стране, а находили возможность реализоваться здесь. Это очень серьёзная задача, которая стоит перед всеми нами.

- Чтобы решить эту задачу, для юных музыкантов, как я понимаю, должны быть созданы максимально комфортные условия. Я знаю, что в планах было расширение Детской филармонии. Эти планы ещё в силе?

- К счастью, [губернатор] Алексей Леонидович Текслер принял это решение. Сейчас мы работаем над проектированием здания. Надеюсь, что до конца года проект пройдёт экспертизу и, если звёзды будут на нашей стороне, то, может быть, уже в следующем году запустится стройка.

- А что будет размещаться в новом здании?

- Это чисто репетиционная база. Поскольку сейчас у нас всего четыре класса – два больших и два подгрупповых (на 10-15 человек) - а детей уже 170 человек. У нас даже симфонический оркестр в полном составе с трудом вмещается в класс. Это мы ещё не набрали положенный состав – максимальное количество в оркестре 80 музыкантов. Поэтому у них нет своего, закреплённого за ними класса. Мы как в шахматы играем, переставляем классы – все пространства всегда работают. Когда у нас идут концертные программы с участием больших артистических коллективов, они физически не помещаются в наших гримёрках за сценой. И тогда классы второго этажа становятся гримёрками. У нас ничего не простаивает. И этого уже катастрофически мало. Например, в этом здании нет ни одного хореографического класса, и детская студия при Государственном ансамбле танца «Урал» занимается совсем в других пространствах. Поэтому мы не можем расширять этот набор - берём только подготовительную группу. Потребности в расширении, конечно, есть, и если всё пойдёт по плану, то мы их удовлетворим. В новом здании предусмотрено два великолепных хореографических класса, акробатический класс, два больших оркестровых класса с высокими потолками, как это положено. Туда переедут инструментальные коллективы, а здесь останутся наши вокалисты и театральная студия. Поэтому ждём и держим кулачки.

- За прошедший год Детская филармония завоевала зрителя благодаря своим музыкальным спектаклям. Какие новые постановки мы увидим в этом году?

- Мы сейчас готовим несколько продуктов. Первый – это инклюзивный спектакль в рамках проекта «Видеть музыку сердцем». Это проект для людей с нарушением зрения. Он направлен на то, чтобы, во-первых, создать в профессиональных концертных учреждениях как можно больше культурных продуктов с тифлокомментированием, потому что это насущная необходимость для человека, у которого нет зрения. Во-вторых, задача спектакля – удовлетворить потребности разных людей. Незрячие люди, существуя в пространстве спектакля, будут себя чувствовать комфортно, поскольку режиссёрская задача – воздействовать на другие органы чувств, чтобы зритель, закрыв глаза, мог полноценно воспринимать спектакль. Это сложная, необычная задача. Поэтому постановщики сейчас думают над особенностями костюмов, чтобы их можно было тактильно «осматривать». Думают о спецэффектах, когда есть прикосновения ткани, какие-то запахи вводятся. И в то же время, любой зрячий человек войдёт в это театральное пространство, наденет маску и почувствует себя ровно так же, как человек, который не видит. Мы хотим, чтобы обычный зритель, «здоровый», как мы говорим, чуть больше начал понимать человека незрячего. И человек незрячий будет чувствовать себя полноценным, потому что этот продукт создан с пониманием его особенностей. Вот такую непростую задачку мы сейчас решаем, и надеемся, что у нас всё получится.

- Впереди ещё новогодние каникулы и новогодняя кампания…

- Тут мы замахнулись сразу на три продукта. У нас будет концерт для самых крошечных ребят – от полутора до трёх лет. «Кошкин дом» называется. Потом мы восстанавливаем спектакль, который шёл на сцене органного зала – «Семь волшебных лепестков». Здесь он, конечно, приобретёт некий апгрейд, поскольку появится более насыщенный визуальный ряд. И третий продукт направлен именно на подростковую аудиторию. Пока рабочее название – «Волшебная тетрадь». Это спектакль в стиле «манга».

- «Манга»?!

- Я тоже не знала, что это такое (смеётся). Меня просветили коллеги: это такой стиль живописи, скорее, корейские комиксы, и очень популярная история у молодых людей от десяти лет и старше. Отчётливо выраженные, простые, понятные эмоции. И контекст, который для этого возраста актуален – первая любовь, первые чувства, взрослые наставники, которые помогают найти ответы на сложные вопросы. Действие происходит перед Новым годом. Вот такая история на все времена. В этой постановке будут как раз включения рэп-музыки, которую создают наши ребята. Проект создаём ещё с тем расчётом, чтобы он был востребован не только в новогодние праздники.

- Кажется, 14 февраля «манговый» спектакль будет собирать аншлаги.

- Посмотрим (смеётся). Не будем пока загадывать.

- А много ли детей стремятся выступать на уже ставшей престижной сцене Детской филармонии? Большой набор был в этом году?

- В этом году у нас не было задачи устроить конкурс. Мы добирали детей по определённым музыкальным инструментам. Надо понимать, что основной костяк уже сформирован, и сейчас, когда у нас нет пространственных возможностей, набирать огромное количество ребят нет смысла – мы можем просто захлебнуться. Перед нынешним сезоном мы набрали только подготовительные группы - в детскую студию «Урал» (пяти-шести лет) и группу эстетической направленности (шести-семи лет). Ещё раз подчеркну, у нас нет задачи организовать для детей досуговую деятельность. Зачастую родитель просто ищет, куда пристроить ребёнка, чтобы он был при деле. Но мы не кружок, где дети коротают время. Даже с «подготовишками» мы работаем очень предметно, с тем заделом, что потом они пойдут в ДШИ и осмысленно выберут тот музыкальный инструмент, с которым они познакомились у нас.

- Но вы открываете и новые направления - занятия по валторне и тубе, правильно?

- Это нельзя назвать «направлениями», это «эксклюзивная история». Я бы так назвала. Поясню: туба, валторна, тромбон относятся к группе редких инструментов. Не то, чтобы эти инструменты были редкие – проблема в том, что наметился дефицит музыкантов, которые на них играют. Связано это с тем, что в своё время школа подготовки духовиков была потеряна. Но любой духовой и симфонический оркестр в них нуждается. Вторая проблема – нет преподавателей. С ребятами занимаются духовики - например, трубач, но он не тромбонист. Да, способ извлечения звука одинаковый, но везде есть свои нюансы. Поэтому мы подумали: у нас есть артисты большого симфонического оркестра, они все имеют право преподавания, они великолепные музыканты. У нас есть музыкальные инструменты, они были сразу закуплены для большого состава оркестра. И сейчас, 18 сентября, мы приглашаем на концерт-презентацию, после которого пройдёт прослушивание. По его результатам мы пригласим на индивидуальные занятия около семи детей: троих на валторну и четверых на тромбон. К участию в прослушивании приглашаются дети от 12 до 15 лет, которые занимаются в музыкальной школе или закончили её по любому инструменту. Необязательно духовому, главное, чтобы у них было желание освоить редкий инструмент.

- А занятия в Детской филармонии бесплатные или есть какая-то оплата?

- У нас есть родительский взнос. Но он очень невелик. Это скорее фонд, из которого покрываются затраты на обеспечение минимальных условий. Я вообще считаю: всё, что бесплатно, оно, к сожалению, не ценно. Подготовительные занятия стоят чуть дороже, ну, а хобби-классы существуют как индивидуальные занятия для тех детей, которые в силу разных причин (возраста, например) уже не могут поступить в музыкальную школу.

- А при прослушивании детей случались какие-то курьёзы? Всё-таки ситуация довольно волнительная. Может быть, кто-то вас особенно удивил?

- Вы знаете, я с детьми работаю очень давно, и этот прекрасный народ (так я его называю) никогда не перестаёт удивлять. Дети разные: кто-то в этой стрессовой ситуации проявляет себя наилучшим образом, кто-то, наоборот, замыкается. И наша задача, учитывая это, не проглядеть талантливого ребёнка. Была история, когда мальчик старшего возраста пришёл на прослушивания, но объективно было видно, что он не хочет заниматься музыкой, а мама - хочет. Налицо был конфликт интересов. И мы объясняли маме, что в этом возрасте невозможно человека заставить что-то делать, его можно только мотивировать, тогда он загорится. Либо он будет заниматься в угоду родителям, но будет ли в этом толк? Есть когорта родителей, задача которых состоит в том, чтобы ребёнок максимально выступал на концертах, конкурсах, разных фестивалях. И они настолько увлекаются этой шоу-историей, что абсолютно забывают о качестве того, что делается. Мало того, ребёнок начинает пребывать в иллюзиях по поводу своих способностей. Если родитель готов услышать рекомендации, мы в этом случае выстраиваем диалог. Если не готов, то переделать родителей мы не стремимся – это не наша задача. Но в прошлом году мы запустили родительский лекторий, по факту это клуб для родителей наших детей. Мы предложили взрослым скоротать тот час, когда они ждут детей с занятий, в сообществе с профессиональным психологом.

- Это вызвало интерес у родителей?

- Всегда есть вопросы, которые так и остаются открытыми для современного родителя. У нас в обществе выстроена система поддержки социально неблагополучных семей, с ними работают. Но когда родитель успешный, он остаётся со своими проблемами один на один. А у него точно также – тысячи вопросов, сомнений! Кто-то пытливо ищет ответы, а кто-то опускает руки. И в нашем лектории мы говорим с родителями на многие очень важные темы: как хвалить ребёнка, чтобы у него не сформировались стереотипы поведения, какие должны быть требования в семье к девочкам, какие – к мальчикам. Самостоятельность: как и в какой момент её давать, в каком объёме. Как поддерживать ребёнка-музыканта, как ему помогать, потому что существуют периоды, когда ребёнок начинает отчаиваться, бросать инструмент. Нам кажется это важным.

- Получается, что Детская филармония формирует ещё и сообщество осознанных родителей! И при этом ставит музыкальные эксперименты, прививая молодёжи художественный вкус, взращивает профессиональных музыкантов, даёт им опыт. Если Детская филармония не ДШИ, тогда что это?

- Вы знаете, я всегда начинаю родительское собрание с таких слов: «Уважаемые родители! Вы поступили в студии в профессиональной концертной организации – Челябинской государственной филармонии». И Детская филармония – это ребёнок, который уже включён в структуру профессионального музыкального сообщества. Мы не можем существовать по-другому. И всё, что мы делаем, мы должны делать профессионально.