Из истории: как челябинские танкисты освободили из плена премьер-министра Франции

На Урале 11 марта 1943 года приказом Народного комиссара обороны было образовано уникальное танковое соединение - Уральский добровольческий танковый корпус. Оно было создано в кратчайшие сроки за счёт безвозмездного сверхурочного труда и личных сбережений жителей Молотовской (Пермской), Свердловской и Челябинской областей.

В 1973 году в Южно-Уральском книжном издательстве вышла в свет книга «Так добывалась Победа. Воспоминания». В ней есть история, связанная с Уральским добровольческим корпусом, которому случилось освобождать из фашистского плена премьер-министра Франции Эдуара Эррио. Её автор Витольд Станиславович Езерский, служивший в этом корпусе. Памятник ему и его боевым товарищам-танкистам работы скульптора Льва Головницкого установлен на челябинской Кировке.

Итак, вспоминает Витольд Езерский:

«В ходе проведения Берлинской операции войсками 1-го Украинского фронта в апреле 1945 года был освобождён из заточения выдающийся политический и государственный деятель Франции Эдуар Эррио.

Это он, Эррио, будучи премьер-министром, в 1924 году первым прислал телеграмму о признании Советской республики и предложил обменяться послами. В 1932 году он подписал с СССР пакт о ненападении.

В конце войны доставленный в Москву для отдыха перед отъездом на родину, Эдуар Эррио обратился на страницах печати с тёплыми словами, адресованными советским людям. Подчёркивая, что СССР и Франция стали союзниками в годы войны против гитлеровского фашизма, он призывал: «Останемся друзьями».

Мне, участнику освобождения Эррио, хочется рассказать, что предшествовало этой поездке бывшего премьера в Москву.
25 апреля 1945 года вторая танковая рота третьего батальона нашей Челябинской бригады совместно со второй ротой автоматчиков вела бой на юго-восточной окраине Бабельсберга.

Танковой ротой командовал гвардии старший лейтенант Виктор Крюков, ротой автоматчиков — автор этих строк.

Воспользовавшись небольшой паузой в ходе боя, к танку Виктора Крюкова, на котором находился и я со своим ординарцем Ильей Ерузалимовым, подбежали две девушки, оказавшиеся русскими.

Они не скрывали слез, благодарили нас за то, что мы принесли им свободу: освободили из фашистского рабства. Одна из девушек — Тамара Прусаченко из Сталинграда — между тем заявила, что рядом, в сосновом бору, расположен большой немецкий военный госпиталь, там в заточении находится Эррио. Фамилия эта нам была хорошо известна.

Решили, что я с группой бойцов осмотрю немецкий военный госпиталь и попытаюсь разыскать Эдуара Эррио. По словам Тамары Прусаченко, Эдуара Эррио охраняли эсэсовцы.

Вскоре мы оказались у небольшого дома. Опасаясь, чтобы эсэсовцы в последний момент не расправились с Эррио, мы скрытно оцепили дом и по моему сигналу стремительно ворвались в него. Наши тревоги оказались напрасными. Эсэсовцы, оставив Эррио, разбежались.

Мы увидели перед собой высокого пожилого мужчину с седыми волосами и добрыми выразительными глазами. Рядом с ним была его супруга.

При помощи Тамары Прусаченко, выступившей в роли переводчицы, у нас завязался разговор. Я от имени Советской Армии поздравил Эррио с освобождением из фашистского плена. Эдуар Эррио был растроган и с волнением торопливо говорил.

Тамара еле успевала переводить. Я хорошо помню, что он благодарил нас и убеждал в своих симпатиях к Советскому Союзу, приглашал меня после войны приехать к нему в гости во Францию, в город Лион.

Обстановка не позволяла вести длительную беседу, и я предложил Эдуару Эррио и его супруге по возможности быстрее собраться для следования в штаб нашей бригады. Через несколько минут супруги Эррио были готовы в путь.

В это время противник усилил артиллерийский обстрел. Пока мои товарищи старались завести легковой автомобиль, обнаруженный в гараже госпиталя, к нам подъехал начальник штаба нашей бригады майор Черныш. Я доложил ему об обстановке. Майор Черныш усадил в свой автомобиль супругов Эррио и уехал в штаб бригады.

Вскоре супруги Эррио были доставлены в штаб нашего корпуса, потом – в штаб 4-й танковой армии 1-го Украинского фронта, и наконец – в Москву.

Передав супругов Эррио майору Чернышу, я со своими автоматчиками примкнул к роте, ведущей бой. Перед нами был Берлин. Мы шли вперед – нас ожидали последние жестокие бои».

Автор этих воспоминаний Витольд Станиславович Езерский
летом 1941 года закончил среднюю школу и сразу же был призван в Красную Армию. Участвовал в боях под Москвой, получил тяжёлое ранение. После выздоровления учился в пехотном училище. В декабре 1942 года лейтенантом, командиром пулеметного взвода отправился на Донской фронт под Сталинград. В 1943-44 годах находился в составе войск Воронежского, Брянского фронтов. В Челябинскую танковую бригаду был переведён в январе 1945 года.

Для нас сегодня важно помнить, что рассказанная им ситуация – одна из страниц истории челябинского добровольческого танкового корпуса, прошедшего тяжелейший боевой путь от Курской дуги до Берлина и Праги.

На снимке Николая Чижа, иллюстрирующего историю челябинской танковой бригады, – комбриг М. Фомичев с освобождёнными из немецкой неволи супругами Эррио, в апреле 1945 года в Германии.

Фотограф политотдела 63-й гвардейской Челябинской танковой бригады гвардии рядовой Николай Григорьевич Чиж (1908-1986) эвакуировался в Челябинск с Мариупольским трубопрокатным заводом в 1942 году, работал конструктором на ЧТПЗ. В 1943 году ушёл добровольцем с челябинской танковой бригадой.

Был редактором фронтовой газеты. Военные фоторепортажи и очерки за подписью Чиж в 1944—1945 годах печатались в газетах «За Советскую Отчизну», «Доброволец», «Вперед, на врага!», «Челябинский рабочий». Награжден орденами Красной Звезды, Трудового Красного Знамени, медалями. Уникальные военные фотоматериалы Николая Григорьевича использовались для многих книг, сборников и мемуаров, издававшихся после Великой Отечественной войны.