В челябинском театре оперы прошёл «межтеатральный капустник»

В Челябинском театре оперы и балета им. Глинки накануне, первого апреля, отметили День театра и День смеха «капустником». Пели, танцевали и шутили артисты трёх челябинских театров - Молодёжного, Театра кукол им. В. Вольховского и принимающей стороны – Театра оперы и балеты. В качестве зрителя участие в мероприятии приняли и актёры Театра драмы им. Наума Орлова. В таком расширенном формате «капустник» в Челябинске проходил впервые.

Перед началом концерта мы с коллегой решили всё-таки спросить, что же это такое - «капустник». В поисках артиста, который смог бы посвятить нас в особенности этого жанра, мы набрели на музицирующую за роялем мышь. Вернее, на музыканта, переодетого в костюм мыши. Этому обстоятельству мы не удивились – ну, как никак мы в театре. Удивиться нам пришлось потом - когда мы узнали, что перед нами дирижёр челябинского Театра оперы и балета Александр Матушкин, который в этот день исполнял также функции ведущего мероприятия.

С самым серьёзным и невозмутимым видом, который может позволить себе мышь-конферансье, он поведал, что слово «капустник» происходит… от прямого слова «капуста». Записали, запомнили.

«Это несколько номеров, которые мы смешали, добавили немножко юмора, приправили чуть-чуть перцем и иронией. Думаю, что получится очень вкусно», - рассказал Александр Матушкин.

Солистка оперы Наталья Гончарова дала своё определение жанру: «капустник» - это радость, юмор, свобода творчества и возможность открыть в себе новые качества. В прошлом году, например, оперный артист перевоплощался в артиста балета, одевал всю атрибутику – пуанты, пачку – и выражал себя в танце, как мог (смеётся)».

Солистка также рассказала, что в капустнике оперные певцы обычно смеются над ситуациями, которые случаются во время спектаклей, яркими личностями, которые работают в коллективе, или над какими-то оперными клише.

«Например, есть тенор и сопрано, которые любят друга или у них зарождаются отношения, но всегда есть баритон или бас, который захочет их разъединить, и в конце оперы один из главных героев обязательно умирает. Либо оба сразу умирают. Но у нас в «капустнике» всё будет хорошо! - поспешно предупредила артистка.

О чём же шутили вчера челябинские артисты со сцены самого академического театра города? Конечно, об искусстве, коллегах, репетициях и антиковидных ограничениях, в условиях которых театры живут уже два года. О том, что сцена – это спасение от масочного режима, где можно наконец-то снять маску и вдохнуть полной грудью. О том, что сейчас «не года – моё богатство», а антитела.

Молодые танцоры балетной труппы (или как их представил конферансье концерта Александр Матушкин – «мастера нижних конечностей», знатоки «искусства шевеления ногами») шутят о том, как «грациозно» у них выходят пируэты и гранд батманы, когда они репетируют, набившись огромной толпой в один класс. Ещё смеются над «хорошенькими» примами-балеринами и гастролями, которых нет.

« - Так, сдаём паспорта. Кто не сдаст, тот во Францию не поедет.

- Так мы ведь и так не…

- Ну, как хочешь, Федин. Это твой выбор! Значит, не поедешь».

Женский дуэт из Молодёжного театра во всех красках и со всем присущим драматическому искусству надрывом рассказал о «высококонкурентных» отношениях, которые бывают между актрисами. Получилось искренне, мега-талантливо, чертовски обаятельно и смешно. Настолько, что все профессиональные задачи журналиста мною были забыты, а телефон отложен в сторону. Надеюсь, что когда-нибудь этот шедевр женского юмора можно будет увидеть ещё раз, и не только артистам и журналистам, но и обычному зрителю.

Если вдуматься в шекспировское «Жизнь есть театр, а люди в нём актёры», то получается, что театр – это жизнь, её квинтэссенция, а актёры – прежде всего люди. Вот и шутит артист не только на свои сугубо профессиональные темы, но и о нашей жизни, о том, что «здесь и сейчас». Со свойственной художнику проницательностью он подмечает самые болезненные стороны нашей жизни и с лёгкостью, присущей фокусникам и шутам, делает неприглядное и безобразное - глупым и смешным, а значит менее страшным.

Вот, например, с какой самоиронией музыканты челябинского оркестра шутили над собой:

«За каждым успешным артистом стоит концертмейстер, закатывающий глаза».

«Как меняется мировоззрение в течение жизни? Ты коммунист – до первого полученного капитала, атеист – до первой встряски в самолёте, музыкант – до первой зарплаты».

«У музыканта, как у самурая, нет цели. Есть только Путь…ведущий в оркестровую яму».

Не обошлось на «капустнике» и без сатиры.

Звонок от некого высокопоставленного чиновника. Спрашивают, кто и по какому поводу собрался в зале. «Что отмечаем? День театра и дурака. Кто в зале? (артист окидывает взглядом публику)…э-э-э…Богема! Как у драмы дела? Да, хорошо – ремонт вот закончат скоро…ну, так по телевизору говорят. Как там Театр оперы? Что дают? «Жизнь за царя» дают. Почти каждый месяц. Вам должно понравиться».

Прозвучал со сцены и переделанный советский «Марш энтузиастов». И строчки «Нам нет преград ни в море, ни на суше, нам не страшны ни льды, ни облака…», которые, казалось бы, утратили свою актуальность, вдруг приобрели новый смысл.

Но театр не был бы таким притягательным, если бы он не дарил надежду на лучшее и веру в человека. Как глубокий вдох чистого воздуха прозвучала песня в исполнении актрис Театра кукол . Три сварливые куклы-старушки, которыми управляли артистки, сидели на завалинке, вздыхали тем бездонно-глубоким вздохом, в котором есть вся русская тоска, и пели… о песне, которая залечит раны, успокоит и помирит. И действительно ведь - пусть ненадолго, но залечила.

Финальным аккордом концерта стал гимн любви из рок-оперы «Юнона и Авось». И нам, зрителям, ещё раз напомнили, о самом главном, «для чего мы на землю попали» - о любви к жизни и человеку. Театр остаётся верен себе. Аллилуйя. Аллилуйя любви.