Быть достойными жителей Донбасса, своих предков и своей истории

За 4 месяца с момента начала СВО все большее количество думающего населения в мире приходит к осознанию того, что мир уже никогда не будет прежним. Все эти Ля-марэ, фуагра, устрицы и прочие прелести буржуазной беззаботно-обывательской европейской жизни, которые так активно «пиарят» представители российской несистемной либеральной оппозиции, постепенно становятся неактуальными. И уже даже в российском политическом классе присутствуют признаки осознания того, что необходимо изменять существующую систему управления просто в силу того, что необходимо выживать в этом бурно изменяющемся мире.

Однако направления изменений пока не совсем ясны. Да, многие понимают, что необходимо снижать административную и бюрократическую нагрузку при принятии тех или иных управленческих решений. Ведь уже многие сталкивались с проблемами доставки гуманитарной помощи к зоне боевых действий и волокитой на таможне. Между тем, в российском медиа пространстве отмечается, что общество все еще живет «на расслабоне», не осознавая серьезности происходящих сейчас в мире изменений и необходимости скорейшей внутренней мобилизации. 

Вызывает огорчение, что за всеми этими рассуждениями о необходимости экстренного проведения управленческих реформ и наполнения российской политики смыслами, мало кто задумывается о том, что в российское политическое общество вольется значительная часть населения из освобожденных областей Украины. А что же это за население? Нашим политическим элитам и всему российскому обществу необходимо отдавать себе отчет, что это население в значительной степени более политически активное, более пассионарное, чем в самой России. Это обусловлено тем, что эти люди, которые с 1991 года, а особенно после первого Майдана 2004 года, были вынуждены активно защищать свое русское имя, свое право говорить на русском языке, свое право иметь русское самосознание. Эти люди жили практически каждый день с осознанием возможности быть избитыми или даже убитым нацистами, либо СБУ. Причем эта опасность особенно резко усилилась после госпереворота 2014 года. Ведь одно дело выходить на Бессмертный полк с портретом своего деда, с георгиевской ленточкой и красным знаменем в сытой, безопасной Москве или в Грозном, и совсем другое дело в Киеве или Львове, где необходимо быть готовым дать силовой отпор беснующимся неонацистам или на следующий день встретить на пороге дома агентов СБУ и давать показания по делу об измене Украине или пособничеству «стране агрессору- России». Кроме того, эти люди привыкли наряду с отстаиванием своего русского самосознания столь же стойко и уверенно защищать свою Православную веру. Случаи издевательства над священниками канонической УПЦ МП, а также её прихожанами и погромы этих храмов на сегодняшний день стали настолько системными, что стали обыденными новостными поводами, и уже не вызывают такого же эмоционального возмущения в общественном сознании, как нападения на прихожан Аль-Аксы, например. 

В России последнее время в СМИ очень много эфирного времени уделяется истории становления и захвата власти на Украине последователями галицийского хуторянского национализма. Российское общество уже, наверное, хорошо изучило, освоило основные этапы становления современного рогулизма у власти на Украине, с этими «кто не скачет, тот москаль», «москаляку на гиляку» и прочее. Но ошибочно думать, что Украина после 1991 года состояла только из вот таких Тягнибоков, Ницой и Фарион. Была другая Украина, Украина Бузины, Калашникова, Толочко.  На Украине в девяностые-нулевые года было достаточно много здоровых сил, не желавших и сильно противящихся становлению галицийского национализма. Они не были настолько медийными, как галичане, у них не было административной поддержки, как у западенцев, но они были реальной силой, силой, с которой государство Украина до недавнего времени вынуждена была считаться. Необходимо отметить, что особенность политического устройства Украины до 2014 года была такова, что было по факту две Украины. Условно пророссийский Юго-Восток и условно прозападный Запад.

И очень многие болезненные для общества вопросы на Украине решались с оглядкой на гражданское общество, которое на Украине всегда обладало достаточно высоким мобилизационным потенциалом. Народ на Украине, как с запада, так и с юго-востока не боялся выходить на площади и отстаивать свои права в противостояниях как с политическими оппонентами, так и с милицией. И украинская власть была вынуждена считаться с мнением общества, лавировать между этими двумя полярными половинами. Достаточно посмотреть на электоральные карты выборов, чтобы понять, что существование двух примерно одинаковых по составу Украин это была объективная реальность. И условно пророссийская Украина, несмотря на административное и силовое давление, оставалась стойкой и твердой в своей позиции сохранить свое имя, культуру, веру. В России мало кто знает, что западенцы еще задолго до первого майдана устраивали «поезда дружбы» на юго-восток, учить там неполноценных граждан тому, как правильно любить Украину. Надо отдать должное, на юго-востоке их зачастую встречали соответствующим образом, что иногда даже милиции уже приходилось защищать западенских визитеров. При этом необходимо понимать, что в украинском обществе последовательно навязывалась мысль, что якобы представители юго-востока Украины неполноценны. В частности, в книге Л.Д Кучмы «Украина не Россия» (2003 год) был озвучен тезис, что единство Украины обеспечивается промышленным Донбассом и интеллектуальной элитой Украины, львовянами. То есть работники таких наукоемких предприятий на юго-востоке, как например Южмаш, априори не признавались интеллектуальной элитой. А вот западенские писатели разных «дум», безусловно, были назначены элитой. 

Самое интересное еще и то, что в украинском обществе на ранних этапах независимости было даже разделение на патриотов и нациков. Украинские патриоты выступали за сохранение партнерских и дружеских отношений с Россией и за углубление интеграции при сохранении собственного суверенитета по примеру Белоруссии. В то время как нациков воспринимали как необразованных, оголтелых быдло-хуторян. Многие на Украине вполне серьезно воспринимали заявленную поначалу идею Кучмы о необходимости построить такую альтернативную России Украину, в которой даже русским жилось бы более комфортно, чем русским в самой России. Кстати, и в России некоторые вполне серьезно воспринимали эту идею Кучмы. Достаточно много граждан из России переехали на ПМЖ на Украину. Поэтому нет ничего удивительного, что пророссийски настроенное население на Украине ожидало от России более плотного взаимодействия с ними на уровне горизонтальной общественной дипломатии. Ведь они видели, что их западенские оппоненты активно поддерживаются, финансируются западными фондами и курируются условно демократическими западными НКО. Но российская власть была глуха и слепа к проблемам симпатизирующего ей населения Украины. Все взаимодействие с гражданским обществом Украины свелось к уровню балалаечно-блинной развлекухи. А между двумя странами свелось к контактам на высшем уровне для решения бизнес-задач между олигархами, бандитами и между шоубизом. Мне неоднократно приходилось слышать упреки в адрес России со стороны участников событий в Северодонецке, что Россия в 2004 году после первого майдана не поддержала их съезд. Но мы понимаем, что Россия тогда стремилась не подвергать сомнению юридическую законность развала СССР. Но даже после первого майдана, ориентированное на Россию общество Украины оставалось все еще достаточно сильным и политически активным. Оно было реальной политической силой, несмотря на начавшуюся при Ющенко форсированную тотальную украинизацию и европеизацию Украины. Потом произошел второй майдан, Крымская весна и уже тотальная зачистка на Украине всего политического поля и гражданского общества от ЛОМов с альтернативной украинству точкой зрения.

После начала СВО многие авторы телеграмм-каналов внезапно обнаружили и удивились тому, что оказывается многие лидеры запрещенного в России «Азова» (запрещенная в РФ террористическая организация), герои обороны того же Мариуполя в своем прошлом активно выступали с прорусских (как Волына) или проевразийских (как Билецкий) позиций. А почему так получилось? А это результат отсутствия работы с украинским гражданским обществом со стороны тех организаций и ведомств России, которые были ответственными за это взаимодействие. По какой причине они не брали под свое крыло молодых, талантливых, пассионарных, амбициозных прорусских граждан Украины? Из страха, что в итоге они смогут составить лично им конкуренцию за места в российском госаппарате или потому что «играть на баяне» проще? Остается только предполагать. Можно за многое упрекать Лужкова, но вот то, что в 2014 году состоялась Крымская весна, это отчасти результат и его активной работы с гражданским обществом полуострова. Посмею также предположить, что при реализации лужковского подхода в работе со всем гражданским обществом Украины это позволило бы нам избежать наступления тех драматических событий, которые приходится расхлёбывать сейчас. 

Невнятная позиция России по поводу видения своего собственного будущего вектора развития и, как следствие, формата взаимодействия с Украиной, также привело к тому, что пророссийская, или даже вернее сказать, прорусская часть украинского общества отвернулась от России. Ведь тот же «Азов» (запрещенная в РФ террористическая организация)  сформировался именно на территории лояльного России юго-востоке Украины, в русском Харькове. Сейчас с уверенностью можно констатировать, что беспрецедентная ненависть и жестокость тех же азовцев, вызвана не столько их глубинным украинством, западничеством как таковым, не их борьбой за так называемое европейское будущее с «кружевными трусиками». А обусловлено их острой горькой обидой, разочарованием в России за её многолетнее игнорирование молодых, пассионарных пророссийских личностей на территории братского государства. Люди, которые жили идеей важности единства трех русских государств, на протяжении многих лет видели только то, что они не нужны России и даже безразличны ей. А в это же самое время наши западные «партнеры» не боялись находить, взращивать ярких, пассионарных граждан Украины и активно обращать их в свою идеологию. И в итоге получилось так, что наиболее пассионарные по своему духу отдельные граждане Украины, которые в прошлом симпатизировали России, нашли реализацию своей пассионарности в прозападной повестке и оказались наиболее идейными, ярыми борцами против России и русского мира. Безусловно, не все. Многие переехали в Россию (среди них тоже достаточно часто слышал упреки, что они оказались не нужны, что их бросили). Также есть люди, которые «залегли на дно», притаились и вполне искренне ожидают прихода российской армии. 

Сейчас наша главная задача заключается в том, чтобы не обмануть не только их ожиданий от России, но и своих собственных. При этом надо понимать, что по достижении целей СВО жители освобожденных территорий вольются в российское общество. Вольются в российское общество те, кто не боялся смерти от рук нациков, СБУшников, кто пережил бомбардировки и обстрелы. Наивно полагать, что такие люди испугаются росгвардии или полиции. И если в самой России за время проведения СВО не наметятся тренды к позитивной трансформации системы госуправления, то эти люди станут более грозной оппонирующей властям силой, чем сейчас тот же Азов (запрещенная в РФ террористическая организация) является для Киева. Они уже с оружием в руках, в окопах и под бомбежками отстояли свое право быть русскими и жить в большой России. И они вполне способны требовать от общества так называемых хомячков, креаклов и испугавшихся патриотов, оказавшихся гражданами России лишь по факту своего рождения, прислушиваться к чаяниям простого народа. Умалчивание проблем, связанных с отсутствием системной, грамотной работы с гражданским обществом как внутри самой России, так и с так называемыми соотечественниками, проживающими за рубежом, уже сейчас демонстрируют нам свои печальные итоги. А любое лечение начинается с правильно поставленного диагноза, какой бы суровый он ни был.

Нам необходимо не уходить в бесконечную саморефлексию или сожалеть об упущенных возможностях, а мобилизоваться, оперативно провести работу над ошибками и успешно провести СВО не только на полях сражений, но и в головах широкого круга граждан нашей страны, как настоящих, так и будущих. А без этого достичь цели СВО по денацификации будет невозможно. Иначе и сама демилитаризация может оказаться бессмысленной.