Физик-ядерщик Борис Мурашкин: Арест Евгения Адамова – звено в цепи планомерного ослабления ядерной безопасности России

Собственно, сам факт ареста бывшего главы Минатома особого удивления может не вызвать. Этот пост Евгений Адамов занял в 1998 году, и его пребывание в этой должности сопровождалось многочисленными скандалами. Депутаты Госдумы и общественные организации прямо заявляли, что Адамов никакой не чиновник, а обычный бизнесмен, который использует Минатом для собственного обогащения. А в декабре 2000 года Генпрокуратура начала расследование по незаконному экспорту технологий, связанное с Минатомом, и Адамова даже вызывали на допрос. Но только – в качестве свидетеля. И больше этот вопрос не поднимался. А от должности министра по атомной энергии Адамов был освобожден 28 марта 2001 года, вскоре после оглашения результатов проверки финансовой деятельности Евгения Адамова комиссией Госдумы по борьбе с коррупцией.
Да и то, в чем его обвиняет американская сторона – мошенничестве и хищении 9 миллионов долларов, относится к началу 90-х годов, когда Адамов не был министром, а руководил Научно-исследовательским и конструкторским институтом энерготехники имени Доллежаля (НИКИЭТ), в котором и сейчас работает научным руководителем.
Собственно, эти деньги были направлены на определенные исследования в области атомной энергетики, которые заказывали компании США, производящие атомные реакторы. На данные работы компании получали средства целевым назначением из американского бюджета, а сами исследования производила российская сторона, в первую очередь, НИКИЭТ. Власти США считают, что деньги, выделенные на исследования по улучшению безопасности ядерных объектов России, якобы были похищены и присвоены Адамовым и перечислены на другие счета.
Однако сам Адамов отрицает подобную схему и имеет доказательства, что никаких денег не похищал. Да и российские специалисты ставят подобный ход событий под сомнение.
Член комитета Государственной Думы по безопасности Геннадий Гудков так высказался по этому поводу в «Новых Известиях»:
– Я не понимаю логики этого задержания. А раз логики у ареста Адамова нет, значит, его используют как разменную карту в политической игре. Если американцы дали деньги лично Адамову, а он использовал их не по назначению, тогда с ним должны разбираться в рамках их Уголовного кодекса. Но они этого не делают. Если эти деньги предназначались России, а Адамов их не передал, тогда ущерб нанесен нашей стране, и разбираться в этом деле нужно российским правоохранительным органам. Но американцы еще не наделялись правом расследовать внутрироссийские проблемы.
При этом многие специалисты и политики высказывают мнение, что Евгений Адамов по долгу своей службы являлся и до сих пор является обладателем секретной информации, поэтому не исключено, что истинной целью его ареста является попытка американских властей заполучить именно эти сведения.
Депутат Государственной Думы Геннадий Селезнев даже представил характер допроса: если ты нам расскажешь о российских секретных объектах, мы снимем с тебя все обвинения.
Евгений Адамов, безусловно, знает многое о состоянии атомной энергетики. Но известно и то, что конкретные секретные данные о «ядерном щите» России его интересовали не в самую первую очередь. Он возглавлял министерство, имеющее самый широкий спектр задач. Вот что по этому поводу вчера 5 мая сообщил на пресс-конференции командующий Ракетными войсками стратегического назначения Николай Соловцов:
- Думаю, что в своей области Адамов, как министр, был допущен практически ко всем секретным материалам. Если говорить об РВСН, то в целом о состоянии в них знает много людей. Но есть определенные секреты, к которым допущен узкий круг лиц. Их список уточняется каждый год и утверждается Генеральным штабом. Евгений Адамов в этот список никогда не входил. С точки зрения секретов Ракетных войск стратегического назначения, несомненно, он ценности для американцев не представляет.
Россияне склонны видеть в аресте Евгения Адамова, скорее, политическую подоплеку. Из СМИ известно, что в ходе визита 8-9 мая в Москву президента США Джорджа Буша должен был обсуждаться вопрос безопасности российских ядерных объектов и расширении доступа на них экспертов США (официального сообщения по этому поводу по итогам визита сделано не было). Этот вопрос ранее был поднят американской стороной на февральском саммите Владимира Путина и Джорджа Буша в Братиславе, а недавно эту же тему активно обсуждала во время визита в Москву госсекретарь США Кондолиза Райс. Взаимопонимания стороны до сих пор достичь не смогли. Американцы получили фактический отказ.
Главным поводом для «расширенного» доступа американских экспертов до российских ядерных объектов называется безопасность. Якобы, чтобы до атомных станций и ракет не добрались террористы, которые, как считается, всеми способами пытаются это сделать. Обвинение одного из главных российских атомщиков в банальном мошенничестве, по логике, может свидетельствовать как раз о том, что с безопасностью атомной отрасли России не все в порядке. Фактически, американцы хотят запастись дополнительным козырем в предстоящих переговорах, хотя высокие должностные лица США всячески публично отрицают какую-либо взаимосвязь и напирают лишь на мошенничество чиновника.
Агентство «Урал-пресс-информ» попросило высказать свою точку зрения авторитетного ученого, хлебнувшего всех «прелестей» перестройки, конверсии и демократизации ядерной отрасли, многие годы работающего в системе, руководимой в свое время Евгением Адамовым.
Вот что рассказывает начальник отдела Российского федерального ядерного центра - Всероссийского научно-исследовательского института технической физики (ВНИИТФ, г. Снежинск), лауреат Ленинской премии, член Петровской академии наук и искусств депутат Законодательного собрания Челябинской области Борис Михайлович Мурашкин:
«Арест Евгения Адамова – это одно из звеньев в цепи планомерного ослабления ядерной безопасности России.
Эта богатая история начинается еще от Михаила Горбачева. Он повел политику «безъядерного мира», заявив, что к 2000 году ядерное оружие будет полностью уничтожено. Горбачев постоянно вводил односторонние моратории на испытания ядерных зарядов в России, в то время как американцы ежегодно делали по 15-20 взрывов и в результате полностью обновили свой ядерный арсенал к 1996 году.
В 1996 году был подписан договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, но у американцев к этому времени был уже новейший арсенал.
Мы не без помощи «зеленых», возглавляемых казахским поэтом Олжасом Сулейменовым, уничтожили Семипалатинский полигон, а у американцев в штате Невада он в полном порядке. Причем президент Билл Клинтон подписал программный документ из семи пунктов, в одном из которых четко прописано: возобновить ядерные испытания, если того потребуют национальные интересы США. Вот так!
Попробовал Олжас Сулейменов попикетировать у Невады по поводу запрещения ядерных испытаний – ему без обиняков заявили: не суйтесь сюда, это наши личные, американские дела.
Из угрозы возобновления испытаний американцы извлекают большие политические дивиденды, грозя всему миру. Более того, несколько лет назад министр обороны США Роберт Пири открыто заявил, что если они раздавят «эту гидру» — «ядерный щит» России, они возьмут нас голыми руками.
Фактически это подтверждение заинтересованности во все большем ослаблении оборонной мощи России в отношении НАТО и США, что может привести в дальнейшем к уничтожению России как государства в полном соответствии с очередным планом известного американского политического идеолога Збигнева Бжезинского. И, конечно же, за всем этим явственно видится постоянная претензия США на гегемонию во всем мире.
Уже после Михаила Горбачева, при Борисе Ельцине, многие годы шел направленный развал основополагающих предприятий ядерного оружейного комплекса, когда нам по 6-8 месяцев не платили зарплату, и многие люди уходили с предприятий. А это не простые люди, это ученые, уникальные специалисты, настоящее интеллектуальное богатство нации.
Когда в 1996-м году из-за долгов по зарплате мы пикетировали Минфин, нас, представителей Минатома, принял Александр Лифшиц. Он нам говорит: а что вы хотите, сейчас всем плохо: врачам, учителям, армии. Вот и вам плохо без зарплаты.
Я не выдержал и говорю: я к вам пришел не за зарплатой. Если Россия — ядерная держава, то к своему ядерному комплексу она должна относиться соответственно. Если дальше так будет продолжаться, то мы, специалисты, объявим страну безъядерной державой. И тогда вы, правительство, Минобороны, Минфин, МИД, должны будете, исходя из этого прискорбного факта, формировать свою политику. Он тогда единственный задумался над этим.
Потом был получен банковский кредит в 400 миллиардов рублей (в тех ценах), и предприятия Минатома рассчитались с зарплатой. Сейчас эта проблема позади. Стало лучше и финансирование научных, производственных программ.
С 1999 года к нашим предприятиям изменилось отношение. Потихоньку, хотя и не так, как хотелось бы, в научные центры приходят молодые одаренные специалисты.
Однако сегодня, сразу по нескольким фронтам, возникают серьезные проблемы с нашим «ядерным щитом».
Что собой представляет этот щит? Это вовсе не только ракеты в шахтах, которые, кстати, тоже планомерно уничтожаются. Из российских СМИ мы знаем о судьбе Карталинской дивизии стратегического назначения, где с боевого дежурства сняты и уничтожены ракеты СС-20, за свою мощь и уникальность прозванные на Западе «Сатаной».
И все же щит - это прежде всего бесценный кадровый потенциал ученых-ядерщиков, который все шестьдесят лет сосредоточивался в так называемых «закрытых административно-территориальных образованиях» — ЗАТО, в которых и поныне действуют все основные предприятия, разрабатывающие и конструирующие российское ядерное оружие. Задержки по зарплате отошли в прошлое, и предприятия ядерного комплекса разваливаются по новой схеме — путем изменения отношения к «закрытым городам».
Внесены кардинальные изменения в закон «О ЗАТО», принятый еще в 1992 году. В соответствии с ними с 2006 года «закрытые города» из федерального ведения переводятся в ведение субъектов Федерации. А бюджеты субъектов к этому элементарно не готовы, они не потянут содержание научных и производственных центров Минатома.
Это приведет к целому ряду катастрофических последствий.
Прежде всего, медицина. В ЗАТО она очень специфическая, она создавалась с учетом работы с делящимися материалами, с облучением, с поездками на полигоны, с реабилитацией людей.
В наших городах высокий уровень образования, наши ученики выигрывают международные олимпиады. ЗАТО — центры высокообразованного населения, и сделано это было не потехи ради, а для постоянного возобновления самого ценного, что есть у нас, — кадрового состава ядерных объектов.
В ЗАТО — совершенно особый, режимный уровень безопасности и секретности. По новому закону даже в этом аспекте произойдет уравнивание «закрытого города» с обычным поселком городского типа.
Когда в нашей Челябинской области Законодательное собрание принимало местные законы, которые сдерживали бы негативные последствия монетизации, никто, естественно, не распространял их на «закрытые города», пока еще находящиеся в федеральном подчинении. Но заново под нас создавать законы никто в 2006 году не будет, и окажется, что переданные области ЗАТО в одночасье станут беднее любого из соседей.
Эти специфические образования создавались в свое время на всероссийском, всесоюзном уровне. И позиция ученых, специалистов, просто жителей этих городов такова, что Федерация не должна бросать их на произвол судьбы, должна отвечать за возможные последствия слепого применения нового закона. Недостаточная продуманность подобных резких шагов может привести к самым негативным последствиям, которые будут еще больнее, чем от закона о монетизации.
18 ноября прошлого года в Москве проводился «Круглый стол» о ЗАТО, организованный двумя комитетами Совета Федерации – по местному самоуправлению и по обороне. Присутствовали там и представители Минатома, руководители ЗАТО. На нем все люди, которые отвечают за безопасность России, недоумевали, зачем нужен этот закон. Единственными, кто выступал за него, были Министерство финансов и Министерство экономического развития. Все их доводы такие: закон принят — его надо исполнять. И это невозможно понять.
Зато понятно, что подобная передача приведет к резкому ухудшению жизни в ЗАТО и, следовательно, к ухудшению работы основополагающих предприятий. Логика тут самая простая. Плохо станет жить — уйдут кадры. А без кадров вообще невозможно говорить о какой-то безопасности страны.
На недавнем представлении в Законодательном собрании Петра Сумина, вновь вступившего в должность губернатора Челябинской области, этот вопрос был поднят в очередной раз. Представители ядерного комплекса, и я в том числе, особо подчеркивали, что область обладает громадным богатством и потенциалом. И это не только предприятия металлургии и машиностроения, которые в последнее время вырвались в лидеры российской промышленности.
Уникальность Челябинской области в том, нигде в России нет такого региона, где бы было сосредоточено столько ядерных предприятий Минатома. Во всей стране их чуть больше, чем пальцев на одной руке, а у нас сразу три – в Озерске, Снежинске и Трехгорном. Добавьте сюда еще и Государственный ракетный центр – КБ имени академика Макеева в Миассе, что будет с областью, если следовать слепому исполнению Закона, на котором настаивают Минфин и Минэкономразвития?
Губернатор наши проблемы понимает. Кажется, проникся ими и присутствовавший на заседании полномочный представитель президента в Уральском федеральном округе Петр Латышев. Но изменений пока не видно. Ясно, что существуют серьезные проблемы, которые надо решать на всех уровнях. Сидеть сложа руки, ученые не намерены.
17 ноября прошлого года, выступая в Минобороны, Владимир Путин заявлял, что ни в коем случае нельзя ослаблять внимание к ядерному щиту России, иначе перед страной возникнут угрозы, несравнимые с терроризмом. Он заявил, что надо сохранить наш ядерный потенциал. Да не сохранять надо, а восстанавливать, хотя бы.
И мы хотим донести до президента наше беспокойство. Ведь долгие годы все шло на то, чтобы как можно быстрее развалить этот комплекс.
Говоря о стремлении американцев как можно активнее вмешиваться в деятельность наших объектов, нельзя не отметить, что у них есть «добросовестные» помощники внутри России.
Например, почему в Озерске не строится Южно-Уральская АЭС? А потому, что челябинское общество «зеленых» во главе с мадам Мироновой (Наталья Миронова – лидер движения «За ядерную безопасность) за американские деньги – подчеркиваю, за американские - провело референдум с соответствующей агитацией за прекращение строительства АЭС. И после референдума бывший губернатор Челябинской области Вадим Соловьев прекратил строительство.
Между тем, АЭС - это уникальный проект стратегического значения, который позволил бы решить сразу несколько проблем целого региона. В том числе - справиться с проблемой Теченского каскада водохранилищ.
На этой теме постоянно спекулируют «зеленые», поскольку в каскаде накоплено под миллиард тонн радиоактивной воды. Но катастрофы там не произойдет, поскольку специалисты держат ТКВ под неослабным контролем и чрезвычайной ситуации не допустят.
Если бы АЭС была построена, то она, потребляя очень много воды, резко снизила бы уровень грунтовых вод. Фактически это единственное техническое решение, которое решило бы все проблемы Теченского каскада водоемов.
Все проблемы производственного объединения «Маяк» в Озерске, создавшего этот каскад, - это проблемы первого периода его деятельности, еще 40-50-х годов. Сейчас предприятие работает в безаварийном, практически безвредном режиме. Важно и другое. Переработка отработавшего ядерного топлива приносит «Маяку», Челябинской области, стране в целом огромную пользу. Это гарантированная работа для уникальных специалистов. Это реальные и большие валютные поступления, которые в противном случае утекали бы за рубеж – в Англию, Францию, где также, но без лишнего шума занимаются переработкой ОЯТ.
Как известно из СМИ. на предприятие осуществляется проверка Генеральной прокуратуры на предмет соблюдения природоохранной деятельности. Это обычная работа прокуратуры. Но ею вновь воспользовались как поводом противники предприятий Минатома, нагнетающие радиофобию. Сразу же проявился шквал публикаций в СМИ, передач на телевидении об опасности «Маяка», в которых муссируются те же доводы «зеленых», что и при референдуме 15-летней давности. Все те же пострадавшие от Восточно-Уральского радиоактивного следа деревни, все та же отравленная Теча. Но вода в Тече давно не «звенит», ее замеры постоянно делают специалисты расположенного неподалеку предприятия «Радон» и ничего не находят ни в воде, ни в рыбе. Радионуклиды имеются лишь в донных отложениях, которые, кстати, местные жители используют для своих хозяйственных нужд.
И еще к слову о «зеленых». Мадам Миронова не скрывает, что ей ничего не стоит выехать за рубеж по своим интересам. В то же время тем, кто имеет реальное отношение к ядерным проблемам, это сделать не всегда удается.
А мадам Миронова еще и открыто интересуется количеством производимого в стране плутония. Как заявила она на одном из проведенных «зелеными» семинаров, «об этом должна знать общественность». Зачем, интересно? Далеко не каждый «оборонщик» знает об этом. Да и самой Мироновой зачем?
Вспоминаю свое участие в Русском Соборе, который провела в 1996 году Русская Православная Церковь. Он носил красноречивое название «Ядерное оружие – национальная безопасность России», Запомнилось выступление всем известного священника. профессора Павла Флоренского. Он заявил: «Я сам был «зеленым». А потом понял, что «зеленые» со временем становятся коричневыми».
Приезжал не так давно один из видных японских ученых-экологов, тоже делал замеры в Тече и тоже ничего не нашел. Но все делается для нагнетания радиофобии, боязнью перед ядерным производством.
Между тем ядерная энергетика – основной источник энергии в Японии, Франции. Там же ведется переработка отходов производства. Но такого шума нет.
Сейчас американский Сенат заявляет о том, что, мол, 50 процентов ядерных материалов России расхищено, что нужно поставить наши ядерные объекты под международный контроль.
Отнюдь! Пока живы специалисты, пока они работают, ни о каком расхищении даже думать не приходится. Строжайший контроль за десятыми долями грамма делящихся материалов! Байки про расхищение — это бред. И все равно создается такая атмосфера, что, дескать, Россию надо поставить под контроль.
Вот и арест Евгения Адамова, которого тоже хотят представить в качестве главного расхитителя в Минатоме, из той же оперы. В те же 90-е годы Международный валютный фонд передавал миллиардные транши России. Полагаю, что часть средств могла предназначаться на обеспечение ядерной безопасности. Где эти деньги? Почему об этом никто не спрашивает?
Нет, схватились за бывшего министра, оказавшегося в нужном месте в нужный час».
По сведениям, которые агентство «Урал-пресс-информ» почерпнуло в других источниках, задержанный в Швейцарии экс-министр атомной энергетики РФ Евгений Адамов задолго до своего ареста настойчиво добивался встречи с представителями американской стороны и был готов ответить на все интересующие их вопросы. Однако понимания он так и не дождался. Зато арестован. И от экстрадиции в США отказался.