Василий Чекашов: «Я всегда старался жить по законам Добра…»

В Челябинске открывается выставка современного социального плаката заслуженного художника России Василия Чекашова «Хочешь плакат…Ь?». На выставке будут представлены плакаты, граффекты, дилататоры, инсталляции, арт-видео, живописные аллегории - избранные произведения автора за последние 15 лет.

Василий Чекашов – наш земляк, он родился и вырос в Магнитогорске, в 1978 году окончил художественно-графический факультет Магнитогорского пединститута. Его личная и творческая биография наполнена множеством интересных событий и неожиданных поворотов. Художественные и спортивные таланты его проявились в достаточно раннем возрасте. В 80-е годы он был комсомольским лидером, работал в Магнитогорском Правобережном райкоме комсомола и Челябинском обкоме комсомола, в 90-е изменил мировоззрение, стиль жизни, ушел в творчество. В 2000-е стал известным и востребованным художником, дизайнером, архитектором. Василий Чекашов - лауреат множества отечественных и зарубежных конкурсов, на его счету - десятки персональных выставок в России, Германии, Австрии, Венгрии, Швейцарии. Его работы украшают государственные музеи и частные коллекции.

В преддверии открытия челябинской выставки с художником побеседовала корреспондент агентства «Урал-пресс-информ».

- Василий Николаевич, насколько сильны ваши связи с «малой родиной» сейчас?

- Магнитогорск до сих пор играет большую роль в моей жизни. Там живут мои родные – младший брат, племянница. Я поддерживаю связь с друзьями, они нередко приезжают на открытие моих выставок в Москву. Моя юность была связана со спортом (прим.: Василий Чекашов - мастер спорта по классической борьбе и чемпион России), и оттуда у меня сохранилась целая когорта друзей. Я постоянно соотношусь с какими-то задумками, мечтами, которые были в моей магнитогорской юности, и оцениваю, насколько они реализовались сейчас. Ведь когда человек переваливает за половину жизни, он так или иначе пытается подвести некоторые итоги.

- Вы делали выставки своих работ в Магнитогорске?

- Была такая попытка в 2007 году, но выставка не состоялась. Не смог договориться с чиновниками, хотя до сих пор не понимаю причин – ведь я делаю все за свой счет. У меня порядка трехсот «именитых» плакатов – международные лауреаты, получившие гран-при различных конкурсов, но ни один из них никогда не тиражировался. Я был бы готов даже бесплатно отдать их в издательства, если бы точно знал, что вырученные средства пошли на благотворительные цели.

- Зачем же вы проводите выставки ценой таких усилий?

- Это для меня как воздух! Встречи и общение со зрителями. И мне нравится, когда «детки», то есть мои работы, тоже получают какую-то отдачу, реакцию. У меня мистическое отношение к своим произведениям, кажется, что они живые.

- Василий Николаевич, вы работаете в разных творческих направлениях, одно их перечисление уже производит огромное впечатление (монументалист, художник сцены, дизайнер интерьеров, график, живописец, плакатист, поэт, композитор, певец). Что из них является для вас ремеслом, источником заработка, а что – творчеством для души, если такое разделение вообще есть?

- Для души в чистом виде – то, что здесь, на выставке! А ремесло – дизайн интерьеров, архитектура. Мне удалось сделать несколько очень серьезных проектов – клубы, рестораны, кстати, один в Магнитогорске. И вот эти деньги я «прокатываю» на выставках. Помимо того, конечно, вкладываю в семью и помогаю близким.

- Та часть вашего творчества, которая связана с музыкой, стихами, концертами, она…

- В загоне. У меня записан один диск и готов материал еще на две пластинки, но руки не доходят. Диск записан с оркестром, но обычно я выступаю один, аккомпанирую себе на гитаре, либо под «минус».

Иногда делаю концерты, когда совсем голодно – задешево. Даже как-то с небольшим туром проехал по Германии. Я по-немецки говорю на бытовом уровне, и перед песней объясняю, о чем она. Зрители все понимают правильно, чутко воспринимают. Например, когда я объяснил, о чем песня на стихи Есенина – «Ты жива еще, моя старушка» - половина аудитории плакала.

- Вы пишете песни и на свои стихи. Правильно ли я поняла, что это жанр бардовской песни?

- Нет, нет! Это направление называется «куртуазный маньеризм». Я воспитывался на поэзии серебряного века - Северянине, Гумилеве…

Те, кто слышат мои выступления, говорят – все бросай и занимайся музыкой! В детстве у меня был очень высокий голос, фальцет. Нашел двух аккомпаниаторов-гитаристов, мы давали бесплатные концерты. Я пел тогда романсы на стихи Есенина. Собирались по нескольку сотен зрителей, а однажды сделали концерт на хоккейной площадке тысячи на полторы народу. Мне все пророчили серьезное певческое будущее, но я нигде не учился. Все это было от семьи, от мамы, бабушки – они были знатные певуньи, ни один праздник без них не обходился.

- Василий Николаевич, вы делаете много выставок за рубежом. Но ведь ваше творчество тесно связано с социальными проблемами, а проблемы России и других стран сильно различаются. Как там принимают ваши работы?

-… причем, это же выставки не перед русскими, а для германоязычной публики! Языка они не понимают, но плакаты воспринимают очень хорошо. Бывает, что их настораживают политические темы. Взять, например, мой плакат с Гитлером . Понятно, что восточные и даже западные немцы считают, что он причинил миру огромное зло, но все же есть какая-то ревность, что русский человек так жестко его осуждает. Но когда подходят к плакату со Сталиным они понимают, что в моих взглядах есть объективность. Особенно иностранцам нравятся плакаты с культурологическими идеями – «Никогда не сдавайся» , «Давайте говорить друг другу комплименты» , «Зачем мне я», «Будь ярче!».

- Насколько на Западе развито это направление изобразительного искусства?

- У них есть достаточно много прикольно-хохмаческого, создающего лирико-оптимистическое настроение, без социальной направленности. Социальные плакаты у них более прямолинейные (например, получившие в последнее время известность швейцарские плакаты против ислама). Глубоких - с двойным, тройным смыслом – я не видел, хотя много бывал на выставках. У американцев, бельгийцев, голландцев - да всей Европы - плакат ушел в изобразительную форму, не смысловую. Они больше уделяют внимание подаче, красоте, графическим изыскам. А я наоборот убираю все лишнее. Вычищаю. Плакат становится ясным, «ломовым» за счет идеи и смысла.

- Нередко критики называют ваше творчество «скандальным» и «провокационным». Согласны вы с этим мнением? Такими свои плакаты вы создаете намеренно?

- Да, я делаю это целенаправленно. Более того, считаю себя родоначальником, первооткрывателем жанра «плакат-провокация», потому что единомышленников пока не встречал. В создании таких плакатов нужно чуть перейти грань, может быть даже в сторону несогласия с самим собой. У меня есть «плакаты-провокации», есть «изостеризмы» – изобразительная истерия. Образ создается на грани психического раздрая, когда человек говорит самое-самое, уже не думает, не «гламурничает».

Например, типичный изостеризм - плакат, на котором человека за то, что он не убрал на улице за своей собакой, посадили на электрический стул. Иногда люди подходят и спрашивают – зачем вы так, почему такая жестокость? А я специально провоцирую к протесту, беседе. Начинаешь разговаривать – люди приходят к выводу, что действительно, надо наказывать. Я не видел в Москве ни одного собаковода, который бы убирал за своей собакой, шел бы с совочком и целлофановым мешком. А ведь это так очевидно! Во всех цивилизованных странах люди выходят с совочками даже в лес, а по городу – обязательно. И там на каждое нарушение сразу реагирует полицейский. А у нас, в Москве, все загажено. На улицах, в парках нигде нельзя пройти. Разве это нормально? Делаешь замечание – люди смеются. Они вовсе не тупые дебилы, просто не думали об этом. Все начинается с нюансов, мелочей.

- Василий Николаевич, скажите, ваша категоричность – художественный прием или проявление свойств характера?

- Конечно, в первую очередь, художественный прием! Но и в определенной степени выражение моих личных убеждений. Вот, например, есть у меня триптих «Спасайте детей» с призывом казнить педофилов. Я за смертную казнь для педофилов, для чиновников за воровство, как в Китае. За отношение к бомжам меня как-то обвинили в нацизме. Есть у меня инсталляция «Бомжей – в резервацию» . Конечно, в резервацию в каком-то понимании, в спецучреждения, их надо спасать! Трудом. Не выпускать, пока не придут в сознание, они его уже пропили. В инсталляции у меня есть очень страшные кадры про бомжей Москвы и это сделано специально. Все уже к ним привыкли, никто не обращает внимания. Вчера прохожу по улице – лежит бомж лицом в снег. Прошу помощи в гостинице, предлагаю позвонить в милицию, милиция говорит – а нам некогда, нужно преступников ловить. Но замерзнет же человек! Равнодушно отмахиваются…

- Вы верите, что ситуацию действительно можно исправить, и сделать мир лучше?

- Если будем что-то делать! Если каждый из нас сделает хоть что-то хорошее. Все вместе мы сможем аккумулировать добро. Атмосфера добра невидима, но я убежден, что все равно она на мир влияет и противостоит злу, которого много. Ведь строим мы монастыри, храмы... Это отправные точки, от которых двигаются человеческие души.

- Вы религиозный человек?

- У меня сложные отношения с религией. Я имею много вопросов к церкви. Но конечно, верю в Бога, в Ад и Рай. До тридцати лет был атеистом, более того, воинствующим атеистом. На самом деле, скорее, я был против «института попов». Но всегда жил по нравственным законам, даже в 18 лет, когда вступил в партию. Я это сделал только для того, чтобы помогать людям быть счастливыми. И до сих пор думаю, что коммунистические принципы основаны на заповедях Божьих. Я не ортодокс, редко бываю в храме. Но всегда старался жить по законам Добра, и считаю, что никому на сегодняшний день не сделал худа.

Официальный сайт Василия Чекашова